Вот, например, Мельников-Печерский, "Старые годы", откуда мне понадобилась некая цитата. Начинаю перечитывать, и... автоматически вычисляю время написания портрета, о котором пойдёт речь ниже. Вымышленного, литературного, но тем не менее. И так уж получается, что он должен быть... приблизительно таким, о котором я писала несколько часов назад. Потому что упоминаемый в книге молодой князь, крестник императрицы Анны Иоанновны (значит, родился между 1730 и 1740), женился девятнадцати лет от роду, а "вскоре началась Семилетняя война, молодой князь Заборовский поспешил под знамена Апраксина, оставив в Заборье молодую жену. Стосковавшись по мужу, поехала она к нему в новопокоренный Мемель, но умерла по дороге". То есть портрет жены написан около 1755 г.
Итак, вот он, портрет:
"Один портрет особенно поразил меня. В голубой робе на фижмах, с тонко и кокетливо перегнутою талией, стояла, вероятно, молодая женщина: прекрасная ее рука, плотно обтянутая длинною перчаткой, играла розою. Но лицо, все лицо было густо замазано черною краской...
- Это что значит? - спросил я у исправника.
- А господь их знает, должно быть, не похожа была.
- Однако ж что у вас про это толкуют?
- Да говорить-то много говорят... Сказывают, что это первая супруга князя Бориса Алексеевича. В замужестве, слышь, недолго находилась, а взята была откуда-то издалека. Только что молодые успели, слышь, сюда к отцу приехать, князь Борис Алексеевич на войну ушел, супруга его стосковалась, в полк к нему поехала, да на дороге и померла. А скоро после того и сам князь Алексей Юрьич помер. Говорят, будто по смерти молодой княгини очень он тосковал... Пошел, слышь, раз в портретную один да и упал без памяти перед этим портретом. А как в чувство пришел, велел замазать лицо. И как замазали, на другой же день богу душу отдал. А другие говорят, что хлебнул чего-то... С мышьячком, должно быть, потому что перед смертью он ведь под суд попал..."
